Страстная неделя - Страница 21

Мы предполагали – Радж предположил, – что у Осборна, скорее всего, два мобильных: для личных звонков и служебный. Поскольку, как я теперь знал, служебный телефон, вероятно, лежал у Осборна в кармане или перед ним на столе, он тоже автоматически попал в обработку. Но как они собираются расшифровывать сигнал, если он скремблирован? Там же миллионы всяких вариантов?

Не знаю, что эти ребята сделали, только через минуту я услышал слегка искаженные, как из космоса, голоса: сухой, отрывистый баритон Осборна и второй – странно высокий, я даже в первый момент подумал, что это женщина. По всей вероятности, Осборн уже закончил пересказ странного звонка его сыну.

– Гусман вряд ли настоящее имя, это было бы как-то… неправильно. Но проверить все равно стоит, – говорил, растягивая слова, высокий голос.

– Хорошо, сэр. Я тоже об этом думал.

«Сэр». Значит, это какой-то начальник.

– Он уверен, что это был американец, а не продвинутый русский?

– Он уверен. К вам наши друзья не обращались?

– Нет. – Голос у шефа Осборна был не только странно высоким для мужчины, но и тягучим, как у капризной барышни. – Но они ведь не всегда помнят, что они на чужой территории.

– Это точно.

Хорошо, как я и рассчитывал, они предположили, что Моховым интересуется ЦРУ или ФБР. Но как бы американцы могли так быстро узнать о перебежчике, который и англичанам-то пока лишь объявился?

– Все равно имейте в виду, что это все-таки мог звонить кто-то из русских. Подключите всех, кого нужно, чтобы мы эту загадку завтра же и разрешили.

– Сделаем, сэр.

Осборн говорил как хороший военный: соблюдая субординацию, но без подобострастия, сознавая собственную значимость.

– А этот наш русский друг больше не звонил?

– Нет, я бы вам сразу сообщил.

– Что странно, нет?

– Странно. Но у него на то могут быть причины.

– Например?

– Он может бояться утечки. На карте его жизнь.

– Утечки от нас?

– Именно. Мы с вами же не раз говорили про всякие непонятные вещи.

– М-да. – Голос в трубке помолчал. – Проверка отелей ничего не дала?

– В городе – нет. Мы сейчас прорабатываем окрестности.

– В каком радиусе?

– Тридцать миль.

– Даже много. Он, скорее всего, прячется где-то поблизости.

– Хорошо. Мои люди и так третьи сутки на ногах.

– Без лишней акробатики, Осборн. Полагаю, мы ему нужны больше, чем он нам.

– Хорошо бы так, сэр. Если у вас больше ничего…

– У меня все. Жду от вас новостей. Удачи, Осборн.

– Всего доброго, сэр.

Снова пикнуло.

– Шанкар! Шанкар! – поспешно закричал я в невидимый микрофон гарнитуры.

– Я слушаю.

Этот Шанкар спокойный, как слон.

– Надеюсь, вы пишете все разговоры?

– Разумеется, пишем. Я отключаюсь, он опять звонит.

К хорошему, даже невероятно хорошему быстро привыкаешь. Я жил своей жизнью – пошел ужинать, потом пропустил пару пинт «Ландон Прайд», наконец взял такси и приехал в свой отель в Кенсингтоне. А параллельно перед моими глазами – точнее, в моем ухе – разворачивалась чужая жизнь, готовая вот-вот врезаться в мою.

В течение пары часов Осборн, не переставая, делал звонок за звонком по мобильному со скремблером. В том числе он собрал свою команду, однако свой телефон при этом не отключил. Поэтому все совещание тоже прямиком транслировалось в мою гарнитуру, хотя качество звука было похуже. Более того, Шанкар определил номера мобильных телефонов всех присутствующих, то есть ближайших сотрудников Осборна. Это действительно СПИД. Кого-то из них тот вызывал по телефону, так что их номера у нас уже были, кто-то был новым. Их тоже поставили на прослушку, но за ними я уже не следил – иначе в моем ухе началась бы какофония почище Хиндемита. Около десяти вечера, когда Осборн поехал домой, мне на новую электронную почту, настроенную Раджем, была прислана распечатка всех записанных разговоров. Да-да, не аудиозапись, а печатный текст. Бизнес у Раджа был поставлен на широкую ногу: одни прослушивали, другие записывали на диск, третьи тут же расшифровывали. Или у него и для этого была специальная программа. Наверняка была.

Глаза у меня слипались – я все же толком не спал двое суток. Вторую банку энерджайзера я выпил, уходя от Раджа, и спуститься вниз еще за одной не хотелось. Судя по составу, это точно побочный продукт нефтепереработки. Обслуживание номеров в моей небольшой гостинице не предусматривалось, зато в номере оказался электрический чайник и пакетики с чаем и растворимым кофе. Я этот сомнительный продукт не люблю, но как допинг употребить могу. Если, конечно, в мини-баре найдется бутылочка кока-колы. Нашлась, и не одна. Вот проверенное и достаточно натуральное средство: пару пакетиков «Нескафе» залить кока-колой, подождать, пока закончится химическая реакция, и выпить. Только прежде чем проверить это средство на себе, проконсультируйтесь с кардиологом.

Вот что я уточнил для себя где-то к часу ночи.

Сначала самое главное. Мохов пока еще никого не сдал. Я даже отложил айфон, в котором читал распечатки, и сделал несколько глубоких вдохов, чтобы снять возбуждение. Но это был неоспоримый факт – а как еще можно интерпретировать такой разговор?

О б ъ е к т А (это Осборн-старший): И помните, у нас давно не было поклевки такой большой рыбы.

О б ъ е к т F (сотрудник Осборна, пока идентифицированный только по номеру сотового): Насколько большой?

О б ъ е к т A: Я думаю, он знает не меньше пары сотен людей, которые нас интересуют.

О б ъ е к т E (еще один скептик): Половину которых мы уже знаем.